Рейтинг: 4.3/5.0 (1285 проголосовавших)Категория: Руководства
МОСКАЛЁВА ИРИНА ЮРЬЕВНА
С отличием закончила факультет иностранных языков ЛГПУ в 1991, работала в ЛГПУ на кафедре немецкого языка. С 1994 по 1997 гг. обучалась в аспирантуре Московского педагогического государственного университета на кафедре грамматики немецкого языка и в 1997 г. успешно защитила кандидатскую диссертацию. В филиале работает с 2005 г.
В 1994-95 гг. обучалась в Рурском университете в Бохуме (Германия) по линии Немецкой академической службы обменов (ДААД). Неоднократно проходила методические и языковые стажировки в Германии по линии Культурного Центра им. Гете при Посольстве ФРГ в Москве, Немецкой академической службы обменов, Баварской канцелярии и Баварского министерства образования и культуры.
В 1998-2000 г. приняла участие в серии семинаров повышения квалификации по линии Культурного Центра им. Гете по теме «Методика и дидактика обучения переводу» под руководством ведущих переводчиков Германии М. Титце и В. фон Тиммрота. А в октябре 2000 г. прошла стажировку в Мюнхенском Институте иностранных языков и перевода по линии Баварской канцелярии и Баварского министерства образования и культуры.
В 2004-06 гг. прошла обучение в рамках международного проекта «Теория и практика преподавания немецкого языка как иностранного» по линии Культурного Центра им. Гете, университета г. Касселя (Германия), имеет международный сертификат и с 2010 года является мультипликатором-методистом в рамках этого проекта, в котором руководит работой над книгами „Methodik und Didaktik des Fremdsprachenunterrichtes“ и „Kontakte knupfen“.
В январе 2006 г. успешно закончила курсы немецкого языка в Бонне по линии Культурного центра им. Гете и имеет сертификат, подтверждающий уровень владения немецким языком на уровне С1.
В 2007 г. приняла участие в V-ом Открытом Евразийском конкурсе на лучший художественный перевод и заняла первое место.
С 2009 г. является членом международного объединения выпускников немецких вузов и принимает участие в семинарах Геттингенского университета им. Георга-Августа в рамках Летней школы для выпускников из Восточной Европы.
Москалева И.Ю. имеет солидный переводческий опыт. С 1997 г. работала переводчицей в московской компании «Арт+» в сфере выставочного бизнеса и являлась личным переводчиком председателя департамента культуры правительства г. Москвы. На сегодняшний день квалификацию переводчика Москалева И.Ю. поддерживает участием в переводах по линии городской и областной администрации, а также крупных экономических объединений Германии (VDMA).
Москалева И.Ю. является участницей еже- годных научных международных конференций.
Сфера научных интересов включает лингвистику, теорию текста, переводоведение.
Преподаваемые дисциплины: практический курс немецкого языка, коммерческий перевод, введение в перевод, основы теории второго иностранного языка. Руководит курсовыми и дипломными работами.
Имеет ряд публикаций научного и методического плана, является автором учебных программ по преподаваемым дисциплинам. Ею созданы учебно-методические пособия „Schwerpunkte der deutschen Grammatik“, «Starke Verben? Kein Problem!“, а так же разработан ряд учебных материалов по темам практикума коммуникативного общения для студентов 3 и 4 курса „Architektur“, „In der Stadt“, „Probleme der Jugendlichen“, „Sterbehilfe“, „Klonen“, „Umweltschutz“, „Alternative Energiequellen“ и др.
Похожие документы:Существовали училища переводчиков с разных иностранных языков (польского, шведского, немецкого) и частное обучениепереводу. особенно. психологии и дидактики - Петр Федорович Каптерев (1849-1922). При активном участии и подруководством его.
аналитико-синтетической методикиобучения грамоте, заменившей принятый буквослагательный метод. В общей дидактике Ушинского. обучения получили развитие в ряде школ: при Иенском университете (подруководством П. Петерсена), в Бремене (подруководством.
в заново отредактированном переводе И.С. Лисевича. идеи о дидактике и методикеобучения. воспитании ребенка. Гейдельбергский университеты (Германия ), где. Подруководством. житейских нуждах; ведущая к воспитанию. «школы» (прим. переводчика ). 2 - Впервые.
дидактики на уровне современных представлений педагогической науки. Ведущая. обученияподруководством. и Германии. систематизирован. современные методикиобучения немецкому. перевода. используемые в реальных условиях работы переводчика и преподавателя перевода.
структурносемиотической методик для. инициации — обучение охоте и. циклизации дидактики и. Оросина, редакция, перевод и комментарии Г.У. Воспоминания ботать подруководством академика. случае — ведущих профессоров Ленинградского. исполнителя роли Германна в «.
Помимо очевидных практических нужд важную роль в становлении машинного перевода сыграло то обстоятельство, что предложенный в 1950 английским математиком А.Тьюрингом знаменитый тест на разумность («тест Тьюринга») фактически заменил вопрос о том, может ли машина мыслить, на вопрос о том, может ли машина общаться с человеком на естественном языке таким образом, что тот не в состоянии будет отличить ее от собеседника-человека. Тем самым вопросы компьютерной обработки естественноязыковых сообщений на десятилетия оказались в центре исследований по кибернетике (а впоследствии по искусственному интеллекту), а между математиками, программистами и инженерами-компьютерщиками, с одной стороны, и лингвистами – с другой установилось продуктивное сотрудничество.
В 1954 общественности были предъявлены первые результаты: фирма IBM совместно с Джорджтаунским университетом (США) успешно осуществили первый эксперимент (вошедший в историю под названием Джорджтаунского), в ходе которого система, использовавшая словарь из 250 слов и грамматику из 6 синтаксических правил, осуществила перевод 49 заранее отобранных предложений. В том же 1954 первый эксперимент по машинному переводу был осуществлен в СССР И.К.Бельской (лингвистическая часть) и Д.Ю.Пановым (программная часть) в Институте точной механики и вычислительной техники Академии наук СССР, а первый промышленно пригодный алгоритм машинного перевода и система машинного перевода с английского языка на русский на универсальной вычислительной машине были разработаны коллективом под руководством Ю.А.Моторина. После этого работы начались во многих информационных институтах, научных и учебных организациях страны.
Идея машинного перевода стимулировала развитие исследований в теоретическом и прикладном языкознании во всем мире. Появились теории формальных грамматик, большое внимание стало уделяться моделированию языка и отдельных его аспектов, языковой и мыслительной деятельности, вопросам языковой формы и количественных распределений лингвистических явлений. Возникли новые направления лингвистической науки – вычислительная, математическая, инженерная, статистическая, алгоритмическая лингвистика и ряд других отраслей прикладного и теоретического языкознания. В течение 1950-х годов в учебных центрах многих стран мира были открыты отделения прикладной лингвистики и машинного перевода. Так, в СССР такие отделения были созданы в Москве (МГУ им. М.В.Ломоносова, МГПИИЯ им. М.Тореза – ныне МГЛУ), в Минском МГПИИЯ, в Ереване, Махачкале, Ленинградском университете, в университетах Киева, Харькова, Новосибирска, ряда других городов. Исследования и разработки по машинному переводу развернулись также во Франции, Англии, США, Канаде, Италии, Германии, Японии, Нидерландах, Болгарии, Венгрии и других странах, а также в международных организациях, где велик объем переводов с различных языков. В настоящее время исследования по МП ведутся и в таких странах, как Малайзия, Саудовская Аравия, Иран и др.
Исследования по машинному переводу за свою пятидесятилетнюю историю переживали как подъемы, так и спады. В начале 1960-х годов завершился первоначальный эйфорический этап в развитии МП, чему в сильнейшей степени способствовала публикация так называемой «Черной книги машинного перевода» – доклада Специального комитета по прикладной лингвистике (ALPAC) Национальной академии наук США, в котором была констатирована невозможность создания в обозримом будущем универсальных систем высококачественного машинного перевода. Следствием этой публикации было сокращение финансирования и общее снижение интереса к проблематике МП, однако полного сворачивания исследований, в особенности теоретических, не произошло.
Новый подъем исследований в области МП начался в 1970-х годах и был связан с серьезными достижениями в области компьютерного моделирования интеллектуальной деятельности. Соответствующая область исследований, возникшая несколько позже МП (датой ее рождения обычно считают 1956), получила название искусственного интеллекта. а создание систем машинного перевода было осмыслено в 1970-е годы как одна из частных задач этого нового исследовательского направления.
Можно выделить два основных стимула к развитию работ по машинному переводу в современном мире. Первый – собственно научный; он определяется комплексностью и сложностью компьютерного моделирования перевода. Как вид языковой деятельности перевод затрагивает все уровни языка – от распознавания графем (и фонем при переводе устной речи) до передачи смысла высказывания и текста. Кроме того, для перевода характерна обратная связь и возможность сразу проверить теоретическую гипотезу об устройстве тех или иных языковых уровней и эффективности предлагаемых алгоритмов. Эта характеристическая черта перевода вообще и машинного перевода в частности привлекает внимание теоретиков, в результате чего продолжают возникать все новые теории автоматизации перевода и формализации языковых данных и процессов.
Второй стимул – социальный, и обусловлен он возрастающей ролью самой практики перевода в современном мире как необходимого условия обеспечения межъязыковой коммуникации, объем которой возрастает с каждым годом. Другие способы преодоления языковых барьеров на пути коммуникации – разработка или принятие единого языка, а также изучение иностранных языков – не могут сравниться с переводом по эффективности. С этой точки зрения можно утверждать, что альтернативы переводу нет, так что разработка качественных и высокопроизводительных систем машинного перевода способствует разрешению важнейших социально-коммуникативных задач.
В ходе развития идей и создания промышленных систем машинного перевода были разработаны способы автоматического морфологического анализа для основных европейских языков, методы автоматического обнаружения синтаксических структур, сформулированы требования к семантическим компонентам систем. В рамках эффективного международного сотрудничества и обмена терминологией созданы большие автоматические словари с разнообразной лексической информацией, банки терминологических данных по разным тематическим областям (например, словарь ЕВРОДИКАТОМ и ряд других словарей, тематика которых определялась тем обстоятельством, что практический машинный перевод чаще всего имеет дело с научными и техническими текстами). Результаты работ по МП способствовали началу и развитию исследований и разработок в области автоматизации информационного поиска, логического анализа естественно-языковых текстов, экспертных систем, способов представления знаний в вычислительных системах и т.д.
В СССР в качестве головной организации по машинному переводу был в 1974 определен Всесоюзный центр переводов научно-технической литературы и документации (ВЦП), взявший на себя координацию работ в масштабе страны. Под его эгидой был проведен ряд крупных международных научных конференций (1975, 1979, 1983, 1985, 1989) по машинному переводу и проблемам научно-технического перевода. В ВЦП были созданы промышленные системы машинного перевода с английского языка на русский АМПАР (на основе исследований и разработок коллектива Ю.А.Моторина), с немецкого языка на русский НЕРПА, с французского языка на русский ФРАП, автоматические терминологические словари в помощь человеку-переводчику. Система АМПАР длительное время находилась в промышленной эксплуатации; впоследствии на ее базе были созданы более эффективные системы МП для персональных компьютеров семейства СПРИНТ. В ВПЦ была также разработана система МП с русского языка на английский АСПЕРА. Большой вклад в разработку промышленных систем МП был сделан ленинградской общесоюзной группой «Статистика речи» под руководством Р.Г.Пиотровского, а также группами специалистов по компьютерной лингвистике в Минске (А.В.Зубов), Кишиневе (В.А.Чижаковский), Махачкале (А.И.Чапля), Чимкенте (К.Б.Бектаев), Самарканде (Х.А.Арзикулов) и др. На базе исследований и научно-практического подхода группы «Статистика речи» были впоследствии разработаны и сейчас находятся в коммерческом использовании такие системы машинного перевода, как Stylus, Socrat и другие.
П родолжая изучение новозаветной исагогики, мы будем сегодня говорить о языке, на котором было написано Евангелие, а также о различных переводах Нового Завета и изданиях его греческого текста.
Греческий оригинал Нового ЗаветаСуществуют самые разнообразные гипотезы о первоначальном языке Евангелий. Так, в XIX веке некоторые ученые полагали, что оригинальным языком Евангелий мог быть еврейский, точнее арамейский, — тот, на котором говорили Спаситель и апостолы, и лишь впоследствии Евангелие было переведено на греческий язык. Однако текстологических данных, подтверждающих эту гипотезу, нет: все дошедшие до нас рукописи Нового Завета написаны по-гречески или содержат переводы с греческого.
В Предании Древней Церкви существовали свидетельства об арамейском оригинале Евангелия от Матфея. Главное из них принадлежит Папию Иерапольскому, ученику Иоанна Богослова, одному из мужей апостольских II века. Это свидетельство, впрочем, сохранилось лишь в записи церковного историка IV века Евсевия Кесарийского. Согласно Евсевию, Папий утверждал, что первоначально Евангелие от Матфея было написано на еврейском языке и что за основу его были взяты так называемые «слова Иисуса» (logia Iesou ) — отдельные изречения Спасителя, которые Матфей обработал и истолковал. Но поскольку еврейский оригинал Евангелия от Матфея не сохранился даже во фрагментах и текстологические подтверждения слов Папия отсутствуют, можно говорить о греческом языке как оригинальном для всего Нового Завета.
Греческий язык имеет долгую историю. В ней различают несколько периодов. В ранний период каждая область Греции говорила на своем диалекте — ионическом, аттическом, дорическом и эолическом. В более поздний период на основании этих диалектов постепенно сложился греческий литературный язык. Доаттический литературный язык — так называемый гомеровский диалект — образовался на основе ионического и эолического диалектов. В эпоху расцвета греческой литературы, культуры и философии основным литературным языком стал аттический диалект: на нем говорили и писали Лисий, Сократ, Платон, Аристотель. Постепенно аттический диалект претерпел ряд изменений в сторону упрощения. Так, еще до появления греческого перевода Библии из аттического диалекта исчезает двойственное число, остаются только единственное и множественное. В эпоху завоеваний Александра Македонского, когда Римская империя значительно расширилась и культурные связи между областями стали более тесными, на основе аттического наречия сложился язык, который принято называть koine («койне») — так называемый «общий» язык. На языке койне около 270 года до Р. Х. появился перевод Ветхого Завета, называемый Переводом семидесяти толковников, или Септуагинтой (по преданию, этот перевод был сделан семьюдесятью переводчиками, которые работали изолированно, но создали абсолютно идентичный текст).
В I—II вв. нашей эры греческий язык был широко известен во всех пределах Римской империи, в том числе в тех областях, где говорили на латыни или на арамейском. Греческий язык был языком культуры даже в самом Риме: такие известные западные христианские авторы II века, как Климент Римский и Ириней Лионский, писали не на латыни, а на греческом языке; Игнатий Богоносец обращался на греческом к христианам Рима. По-видимому, и апостолы, и Сам Христос знали греческий язык, однако говорили на арамейском.
Литературный и разговорный варианты греческого «койне» значительно отличались между собой. Книги Нового Завета создавались на языке, близком к языку Септуагинты, однако отмечены влиянием греческой разговорной речи. Исключительно сильно и влияние арамейского языка на текст Евангелий. По сути, ни об одной книге Нового Завета нельзя сказать, что она написана на чисто греческом литературном языке: даже самые выдающиеся в литературном отношении части Нового Завета, такие как Евангелие от Луки или Послание Иакова, пестрят арамеизмами.
В процессе создания священных книг Нового Завета имела место уникальная языковая ситуация: практически все, кто писал и о ком писали, были евреями, сами же книги создавались на греческом языке. В этом нельзя не видеть промыслительного действия Божия. Как известно, евреи в эпоху Ветхого Завета жили в обстановке закрытости, замкнутости, добровольной изоляции. Во времена Христа они продолжали, ощущая собственную богоизбранность, ограждать себя от общения с представителями других наций. Такое отношение было не чуждо и апостолам. Однако Христос учил их иному отношению к не-евреям: вокруг него были не только евреи, но и самаряне, хананеи, эллины, римляне. В день Пятидесятницы, считающийся началом исторического бытия христианской Церкви, на апостолов сошел Святой Дух, и они заговорили на разных языках. Произошла великая перемена в их культурной ориентации, унаследованной от Ветхого Завета; началось бытие Вселенской Церкви, уходящей корнями в еврейскую традицию, но ветвями своими покрывающей весь мир. Евангелие было предназначено к распространению по всей земле, и та языковая и культурная замкнутость, которая была характерна для евреев в эпоху Ветхого Завета, сама собой исчезла с возникновением Церкви Христовой. Не случайно, поэтому, что все книги Священного Писания Нового Завета (за исключением, может быть, Евангелия от Матфея) писались на том языке, на котором они должны были распространиться по всему миру.
Переводы Нового ЗаветаУже во II веке Новый Завет начали переводить с греческого на другие языки. Первый из сирийских переводов Нового Завета, так называемый древнесирийский, был сделан, вероятно, в конце II века. К этому же времени, по-видимому, относится и сирийский перевод Татианова Диатессарона. К V веку появился новый перевод Нового Завета, получивший название Пешитты (букв. «простой»): этот перевод содержит 22 книги Нового Завета; в него не вошли 2 Пет. 2 и 3 Ин. Иуд. Откр. Пешитта стала канонической версией сирийского Нового Завета, своего рода сирийской Вульгатой.
Предположительно в третьей четверти II века появился и первый латинский перевод четырех Евангелий, называемый древнелатинским. В III веке имелось уже несколько латинских переводов отдельных книг Нового Завета. В конце IV века блаженный Иероним, по поручению папы Дамасия, сделал новый латинский перевод Четвероевангелия. Далее последовали переводы остальных частей Нового Завета. Иероним сделал также перевод Ветхого Завета, для чего отправился в Иерусалим, где провел многие годы, изучая древнееврейский язык. Представитель латинской культуры, он в совершенстве владел и греческим языком. Для своего перевода он пользовался, в частности, гекзаплами Оригена (Ориген, взяв все имевшиеся тогда переводы Ветхого Завета, расположил их параллельно столбцами, а так как столбцов было шесть, весь труд получил название Гекзаплы ). Латинская версия перевода блаженного Иеронима была впоследствии канонизирована Римской Церковью и получила название Вульгаты (от лат. vulgo — «делать всеобщим, общедоступным»).
Начиная с III века книги Нового Завета переводились на коптский (III—IV вв.), готский (сер. IV в.), грузинский (1-я пол. IV в.), армянский (IV или V в.), эфиопский (между IV и VII вв.) и другие зыки.
Славянский перевод Нового Завета был сделан во второй половине IX века святыми равноапостольными Кириллом и Мефодием. Братья-просветители фактически создали славянский литературный язык, так как на славянском еще не было литературной традиции. При переводе Кирилл и Мефодий старались с максимальной точности воспроизвести греческий оригинал, вплоть до особенностей синтаксиса. Некоторые греческие слова в славянском переводе были даны в транслитерации — такие, например, как «епендит» (транслитерация греческого слова ependitis. означающего «пояс»); «есмирнисмено» (транслитерация греческого причастия esmyrnismenon. буквально означающего «сделанное из смирны»). Не вполне понятно, с какой целью эти слова были оставлены без перевода: возможно, они были известны тогда в славянской среде, либо переводчики просто не нашли удачного славянского эквивалента.
Читая сегодня Евангелие по-славянски (отмечу в скобках, что нынешний славянский текст заметно отличается от кирилло-мефодиевской версии, многократно в течение столетий подвергавшейся различным редакциям), мы нередко думаем, что малопонятность отдельных мест обусловлена общей малодоступностью для нас славянского языка. Многие полагают, что когда-то славянский перевод был понятен всем, но позже — с развитием русского разговорного языка — утратил это качество. На самом деле, однако, язык славянского перевода Библии изначально отличался от разговорного языка. Очевидно, переводчики ставили перед собой задачу не столько создать понятный, общедоступный текст, сколько с максимальной точностью воспроизвести греческий оригинал. Не случайно в более поздние эпохи предпринимались другие попытки славянского перевода: одна из них связана с именем святителя Алексия Московского (отредактированный им текст, впрочем, не получил широкого распространения).
В конце XVIII века в России заговорили о необходимости русского перевода. С созданием в России Библейского общества возможность русского перевода стала реальной. В 1816 году вопрос о русском переводе был официально поставлен в Русской Церкви, и на перевод было дано высочайшее разрешение. Руководство переводом было поручено ректору Санкт-Петербургской духовной академии архимандриту Филарету (Дроздову), впоследствии митрополиту Московскому. Общий контроль над переводом осуществлял не Святейший Синод, а Комиссия духовных училищ. Святейший Синод уклонился от этой обязанности — и, как оказалось, не зря. Первый русский перевод Евангелий был опубликован в 1819 году, всего Нового Завета — в 1822-м. Началась работа по переводу книг Ветхого Завета, но неожиданно дело прервалось: Филарета и все Библейское общество обвинили в масонстве, якобинстве и революционных стремлениях. Библейское общество было запрещено, а вслед за тем были изъяты и сожжены уже отпечатанные в типографии русские переводы. Переводческая деятельность была приостановлена почти на полвека.
Филарет, митрополит Московский, одним из первых поставил вопрос о переводе Библии на современный русский язык и в течение многих лет напоминал высшим светским и церковным кругам о необходимости продолжения работы над переводом. Но у него было немало противников, таких, как, например, архимандрит Фотий Спасский — церковный авантюрист, под видом благочестия прилагавший немало усилий, чтобы окончательно похоронить идею русского перевода Библии. В письмах, адресованных государю императору Николаю Павловичу, он настаивал на том, что книги Священного Писания не должны звучать на «вульгарном» языке, тогда как есть священный для русского человека славянский язык. В одном из писем он даже пересказывал видение, якобы бывшее ему во сне: некая жена держала в руках русский перевод Нового Завета и, указывая на него, говорила, что эта книга революционная и якобинская. Другим яростным противником русского перевода был адмирал Шишков, стоявший во главе Духовного ведомства. Его тезисы сводились примерно к следующему: чтение Библии неполезно, потому что оно может вызвать соблазн и ненужные мысли; достаточно того, что Библия читается в церкви. К тому же, говорил он, если во всех домах появится Библия, малые дети могут ее порвать и испортить, а это уже бесчинство; одним словом, лучше, чтобы Библии на руках ни у кого не было.
Такие настроения были господствующими в церковной среде в течение всей николаевской эпохи. Лишь после вступления в 1856 году на российский престол государя императора Александра II Освободителя, когда в России начали осуществляться важные политические реформы и подул свежий ветер перемен, вновь был поставлен вопрос о необходимости русского перевода Библии. Не без влияния святителя Филарета Московского, к тому времени глубокого старца, вопрос был на этот раз решен положительно, и работа возобновилась — теперь уже под руководством Святейшего Синода. Синодальный перевод Нового Завета, увидевший свет в 1860 году, был плодом совместной работы видных ученых — профессоров духовных академий. За основу переводчики взяли Textus receptus. общепринятый в Церквах греческого Востока. Синодальный перевод до сего дня остается наиболее читаемым и публикуемым из всех русских переводов Библии [7] .
Дело перевода Нового Завета на русский язык продолжалось и после публикации Синодального перевода. Уже в конце XIX века в Лондоне был сделан новый русский перевод: он был опубликован за границей, но в России запрещен. Попытки перевода предпринимали не только церковные деятели, но и литераторы, например, В. А. Жуковский. Весьма высоким по литературным качествам следует признать перевод обер-прокурора Святейшего Синода К. П. Победоносцева, попытавшегося максимально приблизить русский текст к славянскому.
Особо следует сказать о сочинении Л. Н. Толстого под названием «Перевод и согласование четырех Евангелий». Великий писатель владел многими языками, но греческого не знал. Главной целью, которую он перед собой поставил, было, как он сам об этом писал, сделать перевод, как можно более далекий от Синодального и как можно более противоречащий учению Церкви. При переводе Толстой выбрасывал из Евангелий все, что не соответствовало его восприятию христианства как нравственного учения, полностью вмещающегося в рамки человеческого рассудка: в результате за бортом оказались рассказы о чудесах Христовых (ибо в чудеса Толстой не верил), о рождении Иисуса Христа от Девы, о Воскресении Христовом. Иоанн Креститель под пером Толстого превращается в «Ивана Купалу», крещение в «купание», а термин «фарисеи» он передает при помощи русского слова «православные» (такова была его ненависть к Православию). То, что вышло из-под пера Толстого, было кощунственной подделкой — своего рода пародией на Евангелие. Однако, поскольку сочинение Толстого было названо «переводом», у тех, кто не знал греческого языка, могла создаться иллюзия, что речь действительно идет о переводе. Как известно, Л. Н. Толстой был отлучен от Церкви не столько за то, что не верил во Христа как Бога и Спасителя (таких в те годы было немало), сколько за то, что выдавал свое учение за учение Христа: Церковь пошла на этот шаг для того, чтобы всем стало ясно, что религиозная проповедь Толстого не имеет ничего общего с православным христианством. И «перевод» Евангелия, сделанный им, не имеет ничего общего с самим Евангелием.
В 50-х годах XX столетия появился новый перевод, сделанный под руководством епископа Кассиана (Безобразова), одного из выдающихся русских библеистов. За основу, на этот раз, был взят не Textus receptus. а критический текст, восстановленный Э. Нестле и К. Аландом в XIX—XX столетиях на основе рукописной традиции. Епископ Кассиан, вслед за Победоносцевым, стремился приблизить свой перевод к славянскому тексту. Этот перевод, который отличается целым рядом достоинств, тем не менее не получил широкого хождения.
В 1990-х годах появилось сразу несколько переводов Нового Завета. Так, в журнале «Литературная учеба» был напечатан перевод киевского священника Леонида Лутковского: этот перевод содержит многочисленные ошибки и неточности, и не может быть рекомендован в качестве надежного. Появился также перевод Евангелия под названием «Благая весть», изданный неким совместным русско-американским предприятием, — неудачная попытка пересказать Евангелие, используя разговорный русский язык (в качестве прототипа был взят американский пересказ Нового Завета под названием Good News).
В конце 1990-х годов начали выходить в свет переводы В. Н. Кузнецовой, по степени удаленности от греческого оригинала и от церковной традиции соперничающие разве что с «переводом» Л. Н. Толстого. В основу труда Кузнецовой был положен изначально ложный принцип — стремление подстроиться к языку, на котором якобы говорит современный российский обыватель (в так называемых «Письмах апостола Павла» в переводе Кузнецовой мы встречаем такие выражения, как «дурак», «побахвалиться», «затея», «помешался», «нахваливать», «ловкач», «поживиться», «брюхо», «проститутка», «не мастер говорить», «прибрал к рукам», «меня довели»). Под пером Кузнецовой происходит сознательная и последовательная десакрализация священного текста, который переводится на площадный, базарный, кухонный язык. Но не всякий обыватель говорит на таком языке, каким решила воспользоваться Кузнецова. А если и говорит, то от священных текстов будет ожидать чего-то более возвышенного. И от перевода будет ожидать либо точности, либо художественности, при отсутствии же и того и другого окажется сильно разочарован.
В 2000 году выходящий в Москве научно-богословский и церковно-общественный журнал «Церковь и время» начал публиковать переводы Евангелий, сделанные выдающимся российским филологом С. С. Аверинцевым: уже напечатаны переводы Евангелий от Луки и от Марка, готовится к печати перевод Евангелия от Матфея. Переводы С. С. Аверинцева, обладающие несомненными литературными достоинствами, еще ждут своей церковной оценки.
Говоря о переводах Библии на европейские языки, следует отметить классический английский перевод — так называемый Перевод короля Иакова (King James Version), на протяжении нескольких столетий остававшийся каноническим текстом Библии для Англиканской Церкви. Его исправленная версия получила название образцового перевода (Standard Version). Этот «Образцовый перевод» неоднократно подвергался изменениям. Существуют Revized Standard Version («Исправленный образцовый перевод»), New Revized Standard Version («Новый исправленный образцовый перевод») и т. д. В Америке пользуются популярностью American Bible, New American Standard Bible и др.
Первый немецкий перевод Нового Завета был сделан Мартином Лютером. Этот перевод долгое время оставался каноническим текстом для немецких лютеран: практически все последующие немецкие переводы были лишь редакциями перевода Лютера. Из французских переводов Нового Завета наибольшей известностью пользуется перевод Луи Сегона (Louis Segond): канонического или общепринятого французского перевода не имеется.
В XX веке на Западе стало появляться все больше так называемых «функциональных» переводов — ориентированных на ту или иную читательскую аудиторию. Существуют, например, переводы, созданные в русле феминистского богословия: в них используется так называемый «инклюзивный язык», т. е. о Боге говорится в женском роде. Православные и на Западе и на Востоке решительно выступают против инклюзивного языка: это, в частности, является одним из пунктов, по которым православные критикуют инославных внутри экуменического движения.
Издания греческого текста Нового ЗаветаДо XVI века Новый Завет существовала только в рукописях. Первое печатное издание — так называемая «Комплютенская полиглотта» — появилось в 1514 году: в нем были напечатаны параллельными столбцами греческий и латинский тексты Нового Завета. Затем появилось пять изданий Эразма Роттердамского в Базеле (1516—1535). В 1624 греческий текст был напечатан братьями Эльзевирами. В одном из последующих изданий братья сообщили читателю, что публикуемый ими текст — самый лучший, самый авторитетный из всех: они назвали его textus ab omnibus receptus — буквально «текст, всеми принятый», то есть получивший всеобщее признание. С их легкой руки этот текст действительно стал считаться самым авторитетным и печатался под названием Textus receptus .
Однако в XIX веке все большее внимание стали обращать на древние рукописи Нового Завета, в которых содержались многочисленные разночтения с textus receptus. В середине XIX века немецкий библеист К. Тишендорф издал несколько таких рукописей, среди которых наиболее знаменитым был Синайский кодекс V века, найденный им в библиотеке монастыря святой Екатерины на Синае (это один из древнейших и наиболее авторитетных кодексов). Постепенно количество известных науке рукописей возрастало, и в конце XIX века стали появляться критические издания, в которых греческий текст Нового Завета, восстановленный на основе рукописной традиции, печатался с подстрочными примечаниями, в которых указывались разночтения. Эти первые издания связаны с именем немецкого библеиста Э. Нестле. В XX веке к работе по изданию критического текста Нового Завета подключился К. Аланд, и критические издания стали выходить под именем Нестле-Аланда. Таких изданий до сего дня появилось уже около тридцати.
[1] [2] [3] [4][7] Подробнее об истории русского перевода Нового Завета см. в: Чистович И. А. История перевода Библии на русский язык. СПб. 1899 [репринт: Москва, 1997].
More meanings of this word and English-Russian, Russian-English translations for ПОД РУКОВОДСТВОМ in dictionaries.
Copyright © 2010-2016 Slovar-Vocab.com, AllDic.ru. Англо-русский словарь Онлайн. Бесплатные русско-английские словари и энциклопедия, транскрипция и переводы английских слов и текста на русский.
Free online English dictionaries and words translations with transcription, electronic English-Russian vocabularies, encyclopedia, Russian-English handbooks and translation, thesaurus.
